Вот мы все по дворцам Франции да Англии с Германией. А пот посмотрите, что есть в Португалии !
Кинта-да-Регалейра - самое романтичное место во всей Синтре. Городок Синтра и окружающий ландшафт включены ЮНЕСКО в Список всемирного наследия. Не много на земле найдется мест, где так сочетаются природная красота и красота творений человека. Владение Кинта-да-Регалейра представляет собой один из самых удивительных памятников горной цепи Синтра. Расположенная за пределами исторического центра города, Кинта-да-Регалейра была построена в период с 1904 по 1910 год, в последние годы существования португальской монархии.
Эта романтическая, полная загадок усадьба, однажды принадлежавшая Виконтессе Регалейры, впоследствии была куплена доктором Антониу Авгушту Карвалью Монтейру (1848-1920). Владелец огромного состояния, умноженного в Бразилии благодаря монополии на торговлю кофе и драгоценными камнями, благодаря которому он получил свое прозвище - Монтейру - Миллионщик, был человеком культурным и высокообразованным. Одаренный духом исследователя, филантроп и известный коллекционер, обладающий огромной частной библиотекой, Карвалью Монтейру, купив усадьбу в Синтре, решил превратить ее в Эдем - райский сад, в центре которого находился бы некий дворец философии. Синтра великолепно подходила для воплощения его замысла. Во-первых, там жили многие представители знати, включая королевскую семью. Во-вторых, только природные условия Синтры позволяли неподалеку от Лиссабона создать задуманный им роскошный многоярусный парк, террасами спускающийся по склонам холма.
Приглашенный итальянский архитектор, художник и сценограф Луиджи Манини, не только по достоинству оценил природу и ландшафт Синтры, но, видимо, разделял философские и эстетические вкусы Карвалью Монтейру, создав ансамбль, в котором переплелись искусство и мистерия... Здание дворца, выдержанного в чисто португальском духе, поистине прекрасно - потемневший от времени и влаги белый камень особенно романтично смотрится на фоне яркой тропической зелени. Манини неплохо изучил особенности стиля мануэлино, включающего обилие резьбы по камню, изображения растений, маленькие витые колонны, дополнив его изваяниями животных и антропоморфных существ, в том числе фигурами фантастических монстров, напоминающих гигантских кроликов, поместив их на крыше дворца.
Парк Регалейры задумывался как Эдем - райский сад. А разбросанные по нему на разных уровнях балконы, бельведеры, беседки, гроты, скульптуры и крошечные озера имеют свой смысл. Этот сад представляет собой свой микро мир, постройки которого, пещеры, гроты и колодцы с потайными ходами наделяют его таинственностью и загадкой.
Путешествуя по террасам парка можно обнаружить взаимосвязь с мифологией, с мифами об олимпийских богах, с творениями Вергилия, Данте, Камоэнса, христианским учением. Так, египетский домик с мозаичным изображением священного ибиса, символизирует древние культы. Скульптура Леды, держащей в руке голубя, у входа в один из гротов, и Зевса на краю крошечного озерка в облике лебедя, щиплющего ее за ногу, как бы воплощают языческое видение непорочного зачатия. Помимо античных мифов, Карвалью Монтейру был и знатоком поэзии. Переход с одной террасы парка на другую - сродни кругам в "Божественной комедии": ад, чистилище, рай. Вот грот с каменной скамейкой. Он украшен статуей Беатриче, а по краям скамьи, на которой высечено число "515", восседают две гончих... “Пятьсот пятнадцать, вестник Бога...” - это из последней песни "Чистилища". А гончая - символ вестника Бога, который объявляет о пришествии Святого Духа и спасении христианства.
И чтобы все понять в Регалейре, надо прекрасно разбираться в философии, мифологии, поэзии и португальской истории, которым, не без участия сценографа Манини, придана еще и театральность. Но даже если и не знать всего скрытого смысла таинственных символов, все равно невольно осознаешь, что здесь ничто не появилось случайно или из чисто эстетических соображений, а все выстроено именно в какой-то зависимости. Даже экзотические растения собраны здесь с определенным умыслом: привезенные из Бразилии, они включают едва ли не все виды из тех, что упоминает португальский поэт Камоэнс.
Вот у склона горы пруд, в который со скал сбегает вода. Посреди него брошены плоские камни - ступая по ним, можно попасть к входу в грот, скрытый изгибом склона и падающей сверху водой. Но не все так просто - камни положены так, что лишь зная, с какой ноги начать по ним шагать, можно добраться до входа.
На одной из террас стоит часовня - творение в стиле неомануэлино. Справа от входа - неприметный проход к потайной винтовой лестнице, ведущей к верхнему ярусу тридцатиметрового колодца, уходящего в недра горы. Спиральная галерея, идущая вокруг него, имеет девять уровней, поддерживаемых резными каменными колоннами. В каждом пролете - пятнадцать ступеней. Эти девять уровней, символизируют девять кругов ада, девять кругов чистилища и девять кругов рая, описанных Данте. Все построено на единстве противоположностей: небо - преисподняя, ад - рай, этот мир и «мир потусторонний», который соседствует с райским садом Карвалью Монтейру. Выложенный на дне колодца огромный крест тамплиеров, вписанный в восьмиконечную звезду - герб Монтейру, "сияющий треугольник"- символ масонства на стене склепа - тоже подтверждение значимости всех этих символов. Этот "Колодец посвящения", самая загадочная из всех диковинок Регалейры. Был ли Карвалью Монтейру масоном или членом какого-то тайного ордена - неизвестно: пока не найдены документы, которые бы подтверждали это. Да и вряд ли это можно будет узнать когда-то наверняка.
Ясно одно - если бы не склонность Карвалью Монтейру к философии и мистике, Регалейра вряд ли бы стала тем удивительным миром знаков и символов, дорог посвящения.
Давайте прогуляемся по парку с одним из туристов:
Мы входим. За оградой по склону горы террасами поднимается парк. Среди его буйной растительности немного в отдалении, на возвышенности, белеют башенки и шпили дворца. Кроме нас, журналистов, в парке, кажется, ни души.
Hас встречает девушка-гид Ана: высокие скулы и немного раскосые глаза выдают ее китайские корни, скорее всего — из Макао.
Она немного задерживается у входа и берет какое-то приспособление, напоминающее не то паяльную лампу, не то садовый опрыскиватель. Особенно странно и даже немного допотопно оно выглядит рядом с «мобильником», висящим у нее на поясе...
Усадьба, зовущаяся «Кинта да Регалейра», ведет свою историю с конца XVII века. Не раз меняя хозяев, в 1840 году она была приобретена дочерью богатого купца из Порту, которая позже получила титул баронессы Регалейра. Так у поместья и появилось его нынешнее имя.
Но теперешний вид усадьба стала приобретать лишь в самом конце XIX века, когда бароны продали ее доктору Антониу Аугушту Карвалью Монтейру. Известный всем под прозвищем Монтейру-Миллионщик, он родился в самой середине прошлого века в Рио-де-Жанейро.
Наследник колоссального семейного состояния, умноженного в Бразилии благодаря монополии на торговлю кофе и драгоценными камнями, он получил диплом юриста в университете Коимбры и был, вне сомнения, человеком культурным и очень образованным.
Слыл большим знатоком оперы, собирателем музыкальных инструментов, часов, ракушек, различных древностей. А его библиотека считалась одной из лучших в Португалии и самым полным собранием произведений Луиса Камоэнса. Ныне она отдельным фондом хранится в Библиотеке Конгресса США...
И вот этот «миллионщик» решил приступить к реализации замысла, в котором не только присутствовал размах, опиравшийся на огромный капитал, но и воплощались удивительные и порой даже необъяснимые пристрастия нового хозяина Регалейры. Это должен был быть некий дворец философии, причем философии, исповедуемой Карвалью Монтейру.
Синтра великолепно подходила для воплощения его замысла. Во-первых, там жили многие представители знати, включая королевскую семью, которых можно было приглашать в гости в свою усадьбу.
Во-вторых, только природные условия Синтры позволяли неподалеку от Лиссабона создать тот романтический многоярусный парк, по дорожкам которого мы шли в направлении дворца, слушая рассказ провожатой.
Отвергнув проект архитектора-француза, Карвалью Монтейру остановил свой выбор на итальянском архитекторе, художнике и сценографе Луиджи Манини, который работал в миланской «Ла Скала».
Тот не только по достоинству оценил природу и ландшафт Синтры, но, видимо, разделял философские и эстетические вкусы Карвалью Монтейру, создав ансамбль, в котором переплелись искусство и мистерия...
Здание дворца поистине прекрасно — потемневший от времени и влаги белый камень особенно романтично смотрится на фоне яркой тропической зелени. В отличие от многих других усадеб Синтры, дворец Монтейру-Миллионщика выдержан в основном в чисто португальском духе.
Манини явно неплохо изучил особенности мануэлино, включающего обилие резьбы по камню, изображения растений, маленькие витые колонны. Но дополнил его изваяниями животных и антропоморфных существ, в том числе фигурами фантастических монстров, напоминающих гигантских кроликов, поместив их на крыше дворца.
Интерьеры дворца не менее роскошны, чем его внешнее убранство. Правда, повсюду ощущается некоторая пустота: от некогда богатейшей обстановки и коллекций Монтейру-Миллионщика, к сожалению, мало что сохранилось.
Но даже то, что осталось или удалось собрать у родственников Карвалью Монтейру в последние годы, говорит, как и внешнее оформление дворца и парк, о вкусах и пристрастиях хозяина Регалейры.
Он явно был консерватором и монархистом. В Королевской зале дворца висит галерея портретов португальских монархов. Говорят, что в библиотеке Карвалью Монтейру было немало книг, которые свидетельствуют об интересе ее владельца к себастьянизму — португальскому мессианскому культу, связанному с фигурой сгинувшего в 1578 году в североафриканских песках короля Себаштиана.
Считается, что он не погиб, а в один прекрасный день вернется, принеся стране вновь процветание и славу. Близость усадьбы к дворцу Пена тоже была неслучайной. Его строитель, король Фернанду, был большим другом отца Карвалью Монтейру. И после революции в 1910 году Монтейру-Миллионщик даже хранил у себя королевский трон, вероятно, надеясь на возвращение монархии.
А мы, покинув дворец, вслед за нашим гидом отправляемся в путешествие по террасам парка. Именно путешествие, потому что каждая остановка в нем — это открытие, каждый его этап имеет свою логику, последовательность, и, как хорошая пьеса, — свою драматургию.
Парк Регалейры задумывался как Эдем — райский сад. А разбросанные по нему на разных уровнях балконы, бельведеры, беседки, гроты, скульптуры и крошечные озера имеют свой смысл.
Даже экзотические растения собраны здесь с определенным умыслом: привезенные из Бразилии, они включают едва ли не все виды из тех, что упоминает Камоэнс.
От египетского домика с мозаичным изображением священного ибиса, символизирующего древние культы, мы переходим к античным персонажам.
У входа в один из гротов — скульптуры Леды, держащей в руке голубя, и Зевса на краю крошечного озерка в облике лебедя, щиплющего ее за ногу, как бы воплощают собой языческое видение непорочного зачатия.
Помимо античных мифов, Карвалью Монтейру был и знатоком поэзии, причем не только Камоэнса. Переход с одной террасы парка на другой — сродни кругам в «Божественной комедии»: ад, чистилище, рай. Вот грот с каменной скамейкой. Он украшен статуей Беатриче, а по краям скамьи, на которой высечено число «515», восседают две гончих...
«Пятьсот Пятнадцать, вестник Бога...» — это из последней песни «Чистилища». А гончая — символ вестника Бога, который объявляет о пришествии Святого Духа и спасении христианства.
Но в то же время знатоки Данте говорят, что «515», загадочное обозначение грядущего избавителя церкви, имеет и другой смысл: если в DXV переставить местами знаки, получится DVX, что означает «вождь».
Именно к таким сложным символам, использующим каббалистику, активно прибегали алхимики. И чтобы все понять в Регалейре, надо прекрасно разбираться в философии, мифологии, поэзии и португальской истории, которым, не без участия сценографа Манини, придана еще и театральность.
Но даже если и не знать всего скрытого смысла таинственных символов, все равно невольно осознаешь, что здесь ничто не появилось случайно или из чисто эстетических соображений, а все выстроено именно в какой-то зависимости.
В парке действительно есть своя драматургия. По мере продвижения по кругам ада и чистилища к раю, чувствую, как мне передается какое-то неясное напряжение, заставляющее отбросить все посторонние мысли и сосредоточиться.
Вот у склона горы пруд, в который со скал сбегает вода. Посреди него брошены плоские камни — ступая по ним, можно попасть к входу в грот, скрытый изгибом склона и падающей сверху водой. Но не все так просто — камни положены так, что лишь зная, с какой ноги начать по ним шагать, можно добраться до входа...
— Здесь, в подземном гроте, гнездятся летучие мыши. Сейчас у них брачный сезон, и лучше их не тревожить, — говорит Ана. — Мы попадем в подземелье немного позже...
На одной из террас стоит часовня — тоже творение в стиле неомануэлино. Внутри все изящно и в общем-то похоже на другие португальские часовни. Только вот крест ордена тамплиеров, канувшего в Лету века назад, нарушают это сходство.
Синтра. Колодец посвящения
Справа от входа — неприметный проход к потайной винтовой лестнице: если бы наш гид не свернула туда, мы прошли бы мимо.
Спускаемся в склеп. В отличие от верхней часовни он очень аскетичен, не идет ни в какое сравнение со всеми кружевами в камне, что мы видели минуту назад.
— В этом заключен дуализм Регалейры, — объясняет Ана. — Здесь все построено на единстве противоположностей: небо — преисподняя, ад — рай, этот мир — мир потусторонний...
На стене склепа замечаю знак «дельта луминозо» — «сияющий треугольник», символ масонства.
И тут же вспоминаю, что на потолке одного из залов на втором этаже дворца нам показывали аллегорическую картину, изображающую три масонских добродетели — Силу, Мудрость, Красоту.
Совпадение?
Вряд ли...
Если вспомнить, алхимия, масонство, обряды ордена тамплиеров — все они были построены на таинствах и символах. При этом считают, что раннее масонство многое позаимствовало у тамплиеров.
А их орден, запрещенный во всех странах, в Португалии практически был просто переименован в орден Христа, и именно под его эгидой осуществлялись знаменитые португальские открытия, породившие тот самый имперский дух и мессианство себастьянизма, которые, по-видимому, и разделял владелец Регалейры.
Наконец, мы выходим на самую верхнюю террасу. Дорожка подводит к стоящим вертикально камням — менгирам. Заглядываем в проход между глыбами.
— Проходите, — говорит Ана.
Куда? Перед нами монолитная стена.
Девушка касается камня, и вдруг глыба начинает двигаться, поворачивается, открывая проход внутрь. В «мир иной», «преисподнюю», «потусторонний мир», который соседствует с райским садом Карвалью Монтейру.
Несколько шагов — и мы оказываемся на самом верхнем ярусе тридцатиметрового колодца, уходящего в недра горы. Он напоминает некую перевернутую и вывернутую наизнанку башню.
Спиральная галерея, идущая вокруг него, имеет девять уровней, поддерживаемых резными каменными колоннами. В каждом пролете — пятнадцать ступеней. Эти девять уровней, по которым либо поднимаешься к небесам, либо, наоборот, сходишь в преисподнюю, символизируют девять кругов ада, девять кругов чистилища и девять кругов рая, описанных Данте.
Все тот же дуализм: небо — преисподняя, рай — ад, а между ними — путь посвящения. Выложенный на дне колодца огромный крест тамплиеров, вписанный в восьмиконечную звезду, — герб Карвалью Монтейру, — тоже подтверждение значимости всех этих символов. Это — «Колодец посвящения», самая загадочная из всех диковинок Регалейры.
Медленно спускаемся вниз. От влаги колонны и стены покрылись зелеными мхами и лишайниками. Круг неба над головой все меньше, а тамплиерский крест — ближе. Но на одном из уровней девушка останавливается и сворачивает в сторону, и мы вслед за ней оказываемся в подземной пещере. Все разговоры и расспросы — а спрашивать есть о чем — разом смолкают.
И только тут я понимаю предназначение того странного предмета, который Ана держала в руке. Это была газовая лампа.
Конечно, можно воспользоваться и обычным электрическим фонариком, но свет такой лампы, немного шипящей в тишине, создавал совершенно иную атмосферу — все той же загадочности и таинственности. В пещере не было никаких монстров и ужасов или даже летучих мышей, но хотелось поскорее увидеть свет, выбраться из этого потустороннего мира в мир реальный...
Когда был сооружен колодец — никто не знает. Об этом не говорится ни в каких бумагах, оставшихся от Карвалью Монтейру.
Возможно, он существовал уже при прежних хозяевах Регалейры. И потому-то миллионеру-философу, склонному к мистике, так и приглянулась усадьба. Кто, зачем и когда выполнил всю эту титаническую работу?
Кого приводил с собой Карвалью Монтейру в этот колодец, входы в который он так скрывал и оберегал? Какие обряды и ритуалы проводились в нем, какие мистерии разворачивались?
Или он спускался в него один, а значит, какова была сила убеждений и веры хозяина Регалейры во все эти мистические символы, чтобы заставить вгрызаться в недра скалы... Или было у этого колодца какое-то другое предназначение, не ведомое ныне никому?
Ясно одно — если бы не склонность Монтейру-Миллионщика к философии и мистике, Регалейра вряд ли бы стала тем удивительным миром знаков и символов, дорог посвящения.
Был ли Карвалью Монтейру масоном или членом какого-то тайного ордена — неизвестно: пока не найдены документы, которые бы подтверждали это. Да и вряд ли это можно будет узнать когда-то наверняка. Масоны умели хранить свои секреты.
Правда, в его библиотеке немало работ, посвященных масонству. Известно также, что масоном был король Фернанду: он даже выдвигал себя, правда безуспешно, на должность гроссмейстера масонской ложи «Гранди Ориенти Лузитану Униду».
Да и само положение Регалейры замешано на мистике — в конце концов хребет Синтра издревле был обителью древних культов. И когда Карвалью Монтейру создавал здесь свой дворец, он явно знал об этом...
Но что миллионщик-философ-эрудит вряд ли мог предполагать, так это то, что после его смерти в 1920 году его беспутный сын Педру промотает его состояние, а имение пустит с молотка.
В конце концов в 1987 году Регалейра перешла к японской фирме, которая собиралась превратить усадьбу в отель.
Но власти Синтры в 1997 году приобрели Регалейру, чтобы сделать ее музеем. И все же, несмотря на то, что еще в 1995 году усадьба была включена в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, она остается тихим и небойким местом.
Жозе Мильязеш, который и привел нас сюда, случайно открыл этот тайный мир символов и знаков. Мистика, масонство, алхимия и каббалистика — материи, о которых по-прежнему не очень любят говорить вслух. И над усадьбой Карвалью Монтейру по-прежнему висит полог тайны.
Разными дорожками можно идти по парку этого дворца философии: от неба — к преисподней, от ада — к раю, от язычества — к христианству... Hо весь комплекс и сам как бы часть цикла.
От древних языческих культов, процветавших здесь когда-то, через ислам мавров, раннее христианство тамплиеров — к мистике Карвалью Монтейру, которая здесь вновь смыкается с древним культом Луны. И только она, Луна, хозяйка этих мест, возможно знает о его тайне, иногда заглядывая в колодец усадьбы Регалейра...
Власти Синтры в 1997 году приобрели Регалейру, чтобы сделать ее музеем. И все же, несмотря на то, что еще в 1995 году усадьба была включена в Список Всемирного наследия ЮНЕСКО, над усадьбой Карвалью Монтейру по-прежнему висит полог тайны.
“Здесь встречаются небеса и земля и сливаются друг с другом в осязаемой реальности, которая царит над Красотой, Архитектурой и Музыкой”.
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий