Сегодняшние цифровые камеры автоматически добавляют к каждому снимку экзиф, где содержатся все технические данные снимка — время, дата его изготовления, а при желании даже имя фотографа. А что было делать нашим предкам, у которых такой возможности не было? Они исхитрялись весьма изобретательно, добавляя информацию к снимку как на этапе печати, так и после, вручную.
Но если профессиональные фотографы всего лишь рекламировали самих себя, приглашая в "здание Зимнего театра", и сообщая, что "Негативы хранятся", то любителям реклама была ни к чему.
Их подписи носили боле личный характер. Зачастую рукописный экзиф определял отношение сфотографированного к адресату, которому преподносился отпечаток. Например, "Милому другу".
Их подписи носили боле личный характер. Зачастую рукописный экзиф определял отношение сфотографированного к адресату, которому преподносился отпечаток. Например, "Милому другу".
Или в подписи пояснялось, зачем вообще эти люди сфотографировались. Вот эти двое, к примеру, "На долгую память".
А иногда в рукописном экзифе содержалось обещание любви, или скорой встречи. Как например Владимир из Новошахтинска, который постоянно посылал своей сестре фотографии без улыбки, но с подписью, обещавшей окончание разлуки.
Эта переписка представляет собой интереснейший пример рукописного экзифа — сестра Нина аккуратно дополняла сопроводительную подпись датой получения.
В мае тысяча девятьсот сорок девятого года долгожданная встреча наконец состоялась. На лицах по-прежнему нет улыбок, и из экзифа здесь только дата, живописно покрытая кракелюрами.
Но даже самая лаконичная подпись, порой содержащая только дату изготовления, может придать фотографии совершенно уникальное значение. Вот вам пример, обычная карточка, молодые парень и девушка стоят возле грузовика.
Обычное изображение советских людей, никакого намёка на романтические отношения, лишь почти соприкасающиеся руки позволяют предположить, что эти двое возможно жених и невеста. Но это изображение мгновенно перестаёт быть заурядным бытовым снимком, если прочесть подпись на обратной стороне. Фотокарточка "зроблина" (сделана) пятого июня 1941 года, за две недели до начала Великой Отечественной.
Сегодня остаётся только гадать, как дальше сложилась судьба этих двоих, небезразличных друг другу людей. Скорее всего, по крайней мере хотя бы один из них выжил, иначе не сохранилась бы эта фотография, и не дошла бы до наших дней.
А вот Иван, житель колхоза "Победа" и владелец мотоцикла "Иж".
В подписи к фотографии называет себя "неподвижная личность", и сожалет о расставании с любимой:
"Может встретиться нам не придётся,
и разлучит нас злая судьба,
Пусть на память тебе остаётся
неподвижная личность моя".
Без слов, но от сердца, преподнёс фотокарточку неназванному адресату моряк Алексей, зачем-то указав дату дарения.
Порою, когда возникала необходимость указать всех сфотографированных, рукописный экзиф своим объёмом значительно превосходил цифровой.
Вообще, надписи на фотографиях — это единственный способ хоть немного приоткрыть завесу тайны, скрывающую обстоятельства изготовления снимка, и взаимоотношения запечатлённых на нём людей. Остаётся только благодарить тех, кто сомневаясь в собственной памяти, подписывал свои семейные карточки, снабжая своих далёких потомков неоценимой информацией, которую иначе было бы просто неоткуда взять.
Источник
Но если профессиональные фотографы всего лишь рекламировали самих себя, приглашая в "здание Зимнего театра", и сообщая, что "Негативы хранятся", то любителям реклама была ни к чему.
Их подписи носили боле личный характер. Зачастую рукописный экзиф определял отношение сфотографированного к адресату, которому преподносился отпечаток. Например, "Милому другу".
Их подписи носили боле личный характер. Зачастую рукописный экзиф определял отношение сфотографированного к адресату, которому преподносился отпечаток. Например, "Милому другу".
Или в подписи пояснялось, зачем вообще эти люди сфотографировались. Вот эти двое, к примеру, "На долгую память".
А иногда в рукописном экзифе содержалось обещание любви, или скорой встречи. Как например Владимир из Новошахтинска, который постоянно посылал своей сестре фотографии без улыбки, но с подписью, обещавшей окончание разлуки.
Эта переписка представляет собой интереснейший пример рукописного экзифа — сестра Нина аккуратно дополняла сопроводительную подпись датой получения.
В мае тысяча девятьсот сорок девятого года долгожданная встреча наконец состоялась. На лицах по-прежнему нет улыбок, и из экзифа здесь только дата, живописно покрытая кракелюрами.
Но даже самая лаконичная подпись, порой содержащая только дату изготовления, может придать фотографии совершенно уникальное значение. Вот вам пример, обычная карточка, молодые парень и девушка стоят возле грузовика.
Обычное изображение советских людей, никакого намёка на романтические отношения, лишь почти соприкасающиеся руки позволяют предположить, что эти двое возможно жених и невеста. Но это изображение мгновенно перестаёт быть заурядным бытовым снимком, если прочесть подпись на обратной стороне. Фотокарточка "зроблина" (сделана) пятого июня 1941 года, за две недели до начала Великой Отечественной.
Сегодня остаётся только гадать, как дальше сложилась судьба этих двоих, небезразличных друг другу людей. Скорее всего, по крайней мере хотя бы один из них выжил, иначе не сохранилась бы эта фотография, и не дошла бы до наших дней.
А вот Иван, житель колхоза "Победа" и владелец мотоцикла "Иж".
В подписи к фотографии называет себя "неподвижная личность", и сожалет о расставании с любимой:
"Может встретиться нам не придётся,
и разлучит нас злая судьба,
Пусть на память тебе остаётся
неподвижная личность моя".
Без слов, но от сердца, преподнёс фотокарточку неназванному адресату моряк Алексей, зачем-то указав дату дарения.
Порою, когда возникала необходимость указать всех сфотографированных, рукописный экзиф своим объёмом значительно превосходил цифровой.
Вообще, надписи на фотографиях — это единственный способ хоть немного приоткрыть завесу тайны, скрывающую обстоятельства изготовления снимка, и взаимоотношения запечатлённых на нём людей. Остаётся только благодарить тех, кто сомневаясь в собственной памяти, подписывал свои семейные карточки, снабжая своих далёких потомков неоценимой информацией, которую иначе было бы просто неоткуда взять.
Источник
Комментариев нет:
Отправить комментарий